1-го МАЯ в Москве на Ленинских горах, у здания МГУ, был дан старт автопробегу по маршруту Москва—Владивосток. На автомобиле «Победа» в далекое путешествие отправились писатель Виктор Урин, фотокорреспондент журнала «За рулем» водитель Александр Ломакин и студент-дипломант Всесоюзного государственного института кинематографии Игорь Тихомиров. Ниже мы публикуем путевые заметки В. Урина из Горького.

Прошел месяц с тех пор, как мы выехали в далекий путь. Дорога из Москвы быстро привела нас к Волге, в Горький. Приятно было констатировать, что эта дорога — бывшая Владимирова, современное продолжение шоссе Энтузиастов и будущая трасса Москва — Пекин — уже сегодня преобразуется в двухстороннюю магистраль, украшенную посредине зелеными насаждениями. В Горьком мы несколько дней провели на автозаводе имени Молотова. Каждое утро по заводскому гудку мы вместе с рабочими шли к Комсомольской проходной, в КЭО, где наша машина «Победа» М-72 проходила всесторонний осмотр, проверку двигателя и дополнительно дооборудовалась.
КЭО — конструкторско-экспериментальный отдел. Здесь наше автотуристское «снаряжение» было подвергнуто придирчивому анализу, кое за что насраскритиковали, например за холодильник, установленный на бампере, мешавший охлаждению двигателя, зато конструкция багажника получила одобрение.
В свою очередь нас заинтересовало замечательное приспособление для об-лива ветровых стекол, сконструированное на заводе. Это сделано на тот случай, если встречная машина обдаст вас грязью: не останавливаясь, вы нажимаете педаль, включаете «дворники» и струйки воды очищают стекла. Довелось нам беседовать и с ведущим конструктором нового автомобиля «Волга» — Александром Невзоровым. Принципиально «Волга» давно готова. Но для серийного выпуска надо отрегулировать компоновку некоторых узлов и деталей. В то же время завершается работа над чертежами отдельных штампов.
Конструкторы уже добились того, что первые штампы для «Волги» оказались высокопроизводительными. Вот огромный пресс, развивающий давление до 1000 тонн. На матрицу укладывается стальной лист. Тяжело опускаются ползуны пресса и снова идут вверх. От матрицы отделилась некая «ванна» неправильной формы. «Механические руки» выносят заготовку на транспортер. «Ванна» попадает на обрезной штамп, затем на третий, потом на четвертый пресс, который и придает заготовке красивую обтекаемую форму крыши «Волги». А вот линия штамповки наружных и внутренних панелей дверей. Она должна стать автоматической: пять-шесть штампов будут изготавливать двери «Волги» почти без участия рабочих. Это будет первая в СССР автоматическая линия штамповки кузовных деталей. Покинув Горький ночью, мы взяли путь на Чебоксары. Ровной лентой убегает вперед асфальтовое шоссе. Я перелистал выписки из книги Геймана «По градам и весям», изданной еще до революции. Автор описывает свое автомобильное путешествие и, в частности, замечает: «Ну и дороги в Нижегородской губернии! Это что-то невероятное! Перегон до Васильсурска был сплошным мучением. Изрытая ухабами и колеями грунтовая дорога извивается, как змея... На многих спусках и подъемах она шоссирована. Но, боже мой, что это за шоссе. Лучше бы его вовсе не было».
Мы не могли пожаловаться на дорогу, но нередко битумные покрытия, расплавленные под солнцем, заставляли нас съезжать на проселок.
У волжского городка Свияжска нам предоставили железнодорожную платформу для переправы в левобережный Зеленый Дол, откуда мы направились в Казань. Отсюда мы намерены через Ижевск двигаться в Нижний Тагил, в районе которого находится интересующая нас станция Евразия. Там можно за одну минуту побывать в Европе и в Азии, а затем продолжать свой путь во Владивосток.



Из Свияжска, переправившись через Волгу на левый берег, мы двинулись по пыльной дороге в Казань и чем ближе подходили к городу, тем дорога становилась все хуже и хуже. Повсюду ремонт, и почти все время приходилось ехать по обочинам. Однако надо прямо сказать, что представление о современных дорогах в глубине восточной России, как о чем-то ужасном, — весьма ошибочно. От Казани, например, до Елабуги идет хороший грунтовой тракт. Но мы свернули с него, решив, что через Удмуртию быстрее доберемся к центральному Уралу, в Свердловск.
В Свердловск ведет так называемая главная Сибирская дорога. Причем, называют ее по-разному, в зависимости от того, находится ли она на запад от населенного пункта или идет на восток. Вот вы едете в Свердловск, полагая, что это и есть Сибирский тракт, но свердловчане скажут: «Вы прибыли к нам по Московскому тракту». А в Тюмень вы едете, с точки зрения свердловчан, по Сибирскому тракту, но тю-меньцы считают, что Сибирский — впереди, в сторону Омска, к ним же вы прибыли опять-таки по Московскому... В городе Воткинске мы посетили дом, где родился П. И. Чайковский. Здесь находится музей и детская музыкальная школа. Когда мы рассматривали в музее маленький рояль, на котором будущий великий композитор разучивал первые этюды, из соседней комнаты вдруг донеслась знакомая мелодия. Это какой-то юный музыкант-воткинец исполнял отрывки из пьесы «Времена года» своего великого земляка. До города Кунгура мы ехали по лесной дороге, не обозначенной даже на карте. Хорошая дорога. Я бы сказал — дивная. Густые, непроходимые заросли, почти накрывшие своими густыми ветвями одноколейную просеку, такую, что разминуться ма ней двум машинам невозможно. Впрочем, разъезжаться и не приходилось. Более ста километров наша «Победа» прошла через этот лес, и нам лишь изредка встречались одинокие пешеходы.
Сделав остановку в городе, мы побывали в знаменитых Кунгурских пещерах. В глубине огромной горы природой создана целая цепь удивительных подземных дворцов, многие из которых зерка-лятся чудесными озерами. Здесь более пятидесяти пещер, а гроты настолько красивы, что невольно залюбуешься этими белыми розами, каскадами сверкающего льда, гипсовыми кружевами и сталагмитами, похожими на перевернутые кегли.
Из Кунгура в столицу Урала мы ехали по дороге, которую в старину называли чдорогой слез». За Первоуральском когда-то был этапный пост, где уходящие на каторгу, прощаясь с Россией, брали с собой горсть земли и ступали в просторы Сибири. Здесь-то и находится громадный каменный обелиск, обозначающий рубеж двух частей света. На левой грани высечено: «Европа», на правой — «Азия». До Свердловска дорога очень хорошая— широкая и гладкая, но все чаще начинает петлять, обходя, хотя и не самые большие; но уже зримые предгорья.
По пути в Тюмень мы свернули с тракта и проселочными дорогами двинулись над рекой Пышма. В Талицком районе нам довелось присутствовать на празднике песни, на котором собрались колхозники десятков уральских деревень. Отсюда мы направились в Заводо-успенск и по дороге заблудились в болотистом лесу. Это был обжитый лес, чувствовалось, что кто-то заботился о дорогах, выложенных бревнами там, где торфяная жижа мешала передвижению. Все это — край лесоразработок. Дважды приходилось столкнуться с бревенчатыми поселками, обозначенными только номерами, вроде: «Кордон 4». В одном из них нам долго и непонятно объясняли, как ехать дальше. Дорог было множество, и мы решили воспользоваться компасом. Однако, взяв слишком на восток, забрели в такие дебри, откуда пришлось выбираться два дня. Зато попав на дорогу ведущую к Заводоуспенску, и увидев автобус, следующий в Тюмень, мы поняли, что рано или поздно, но приедем в город, называемый «воротами Сибири».
По реке Пышме плотогоны провожали плоты до Винзили. В окрестных селах готовились к сеноуборке. Первая сибирская деревня Костылево встретила нас всадником, который, несмотря на свой солидный возраст, лихо соскочил с коня и угостил нас самосадом. Василий Николаевич Ермаков ехал в пойму посмотреть, не пора ли косить? Нас заинтересовало происхождение фамилии Василия Николаевича, и он не без гордости сообщил, что в старину, когда людям давали фамилии, сельских богатырей величали Ермаками. Оттуда у него такое «прозвание».
Южная дорога, ведущая в Тюмень, не обозначена на карте красной магистральной линией. Однако нам бы хотелось причислить ее к разряду самых лучших, по которым нам довелось проехать.
Из Тюмени мы направились в Тобольск. Здесь буквально на каждом шагу вы встречаете дорогие сердцу имена. Они высечены на мемориальных досках, вы читаете их на скромных могильных памятниках. В городе жили великий Менделеев, композитор Алябьев, писатель-революционер Радищев; здесь покоится прах поэта-сказочника Ершова, декабриста Кюхельбекера. А вот и обелиск-колонна в честь покорителя Сибири Ермака Тимофеевича. На высокой горе белокаменный кремль. Величественные соборы. Мы решили побывать на том месте, где, по преданию, утонул Ермак. Деревня Старый Погост. Колхозник Лука Петрович Беляков, седобородый старожил в меховой шапке, согласился показать нам Ермакову заводь. Вот и Иртыш. Спокойна и величава река, с тихим плеском катится волна за волной, словно рассказывая древнюю повесть о событиях, разыгравшихся когда-то «на диком бреге Иртыша». Но уже пора нам в путь. Впереди у нас далекая дорога навстречу солнцу.